Из интервью куратора:
"В XIX веке в фокусе романтизма оказывается личность Рафаэля: отыскиваются новые свидетельства его жизни, пишутся исследования и беллетризованные биографии, возникает история трагической любви. Культ Рафаэля был похож на культ святых. Почитались место его рождения, дом, где он якобы жил в Риме. В церкви Святого Луки в Риме был выставлен череп Рафаэля, и художники ходили дотрагиваться до него кисточкой на удачу, а Гете приехал и сделал слепок. Позже выяснилось, что это фейк, а настоящий череп находится там, где и должен, — в могиле в Пантеоне. Выяснили это после того, как могилу раскрыли. На выставке демонстрируется гравюра, запечатлевшая это событие."
Но не совсем целиком.
Государственный Эрмитаж 10 декабря открывает грандиозную выставку «Линия Рафаэля. 1520–2020», посвященную влиянию художника на мировой арт-процесс на протяжении 500 лет. О ее подтекстах и смыслах рассказывает один из кураторов — Василий Успенский
- Эрмитаж предлагает зрителям перенестись в 1520 год, когда в Риме неожиданно умер 37-летний Рафаэль Санти — главный папский художник и архитектор строящегося собора Святого Петра. Как так получилось, что он стал самым важным «инфлюенсером» истории искусств?
- Знаете, он действительно был талантливым живописцем. И есть точка зрения, что Рафаэль не столько привнес нечто новое в искусство, сколько суммировал достижения предшественников и привел их к высокой гармонии. Далее его искусство в силу своей ясности, универсальности и устремленности к идеалу влияло на следующие поколения.
- И не было никаких обстоятельств, которые способствовали его популярности?
- Спустя семь лет после его смерти, в 1527-м, Рим был разграблен немецкими наемниками — ландскнехтами. Это был один из эпизодов борьбы папы римского за политическое влияние в Европе, и Ватикан войну проиграл. Потрясение было таким глубоким (его сравнивали с захватом Рима готами в V веке), что все, что было до этой трагической даты, в том числе искусство, начало восприниматься как золотой век, и Рафаэль стал его символом. Именно таким его вывел в своих знаменитых «Жизнеописаниях» (1550) Вазари, который лично с художником не встречался.
Значение имели и второстепенные факты. Например, то, что Рафаэль умер в Страстную пятницу. В том числе на этом основании современники сравнивали его с Христом, что стало важнейшим, на мой взгляд, определяющим элементом мифа о художнике.
- У Вазари Рафаэль — ангел во плоти: талантлив, красив, приветлив. Сильно ли этот образ отличается от реального человека?
- Другие авторы описывали его примерно так же. Он, безусловно, привлекал к себе людей и умел нравиться. Личность Рафаэля значила не меньше его искусства.
....
В XIX веке в фокусе романтизма оказывается личность Рафаэля: отыскиваются новые свидетельства его жизни, пишутся исследования и беллетризованные биографии, возникает история трагической любви. Культ Рафаэля был похож на культ святых. Почитались место его рождения, дом, где он якобы жил в Риме. В церкви Святого Луки в Риме был выставлен череп Рафаэля, и художники ходили дотрагиваться до него кисточкой на удачу, а Гете приехал и сделал слепок. Позже выяснилось, что это фейк, а настоящий череп находится там, где и должен, — в могиле в Пантеоне. Выяснили это после того, как могилу раскрыли. На выставке демонстрируется гравюра, запечатлевшая это событие.
- Значит, Форнарина — миф?
- По большей части, начиная с имени, да. Форнарина в XIX веке стала героиней сотен салонных картин и картинок. Водевильная история настолько навязла в зубах, что позже, в XX веке, Пикассо создаст совершенно издевательские гравюры, трактующие этот миф в эротико-обсценном ключе.
В XIX веке романтики стали понимать художественное творчество как духовную практику, а художник из умелого ремесленника превратился в посредника между Богом и людьми. И опять идеальным образцом такого медиума избрали Рафаэля, но совершенно другие его работы. Не зрелые вещи вроде «Афинской школы» или «Преображения», а ранние, созданные до Рима, которые еще связаны с Ранним Возрождением и искусством Средних веков. В Рафаэле начинают видеть рубежную фигуру, замыкавшую развитие подлинного духовного искусства. Так считали и романтики в начале XIX века, и их последователи-прерафаэлиты в конце столетия.
Главным религиозным образом XIX века становится Сикстинская Мадонна — идеал эпохи богоискательства и сомнений. Ее репродукции были в кабинетах Толстого и Достоевского.
На выставке мы покажем целую галерею вариаций на тему Сикстинской Мадонны. Она довлела над многими, начиная с Владимира Боровиковского и Александра Иванова и заканчивая Виктором Васнецовым и Михаилом Врубелем. У последнего трагизм взора Богородицы достигает прямо-таки мунковской экспрессии.
- Но авангард Рафаэля отверг навсегда?
- Примерно с 1920-х годов о нем снова вспомнили. Жан Метценже назвал его отцом кубизма: в попытке вернуться к истокам изобразительности авангардисты все равно пришли к Рафаэлю, который и есть исток изобразительности. Проще круга и квадрата — основ его композиций — все равно ничего не изобретешь.
В 1930-е Рафаэль смешивается с античностью, с Энгром (тоже, кстати, важный герой, в XIX веке почти заменивший Рафаэля), и все вместе превращается в ностальгию по золотому веку с осознанием того, что он безвозвратно ушел. Ну а после Второй мировой войны, когда, перефразируя Теодора Адорно, любое пафосное высказывание стало невозможным, мы наблюдаем деконструкцию рафаэлевских образов.